27 июля — день памяти Владимира Пучкова. Поэта. Журналиста. На протяжении четверти века — бессменного редактора газеты «Вечерний Николаев». Горожанина. Для которого его родной Николаев был не только средой обитания, но и подпиткой для творчества, вдохновением и самой жизнью.
Владимира Пучкова не стало в 2019 году. И без его веского слова в общественном пространстве, и без его поэтического, хоть и редкого, но меткого и талантливого Слова наш город опустел. Может, невооруженным глазом это не так заметно, но с уходом Пучкова в культурном наполнении города образовалась своеобразная озоновая дыра. И это правда. А из этой дыры, тоже незаметно, уходит озон… Что вырастет на обесточенном поле? Может, новые достойные имена. А может, чертополох… Нам не дано знать.
Что касается званий и наград, то вот их неполный перечень. Заслуженный журналист Украины, лауреат Всеукраинской литературной премии им. Н.Ушакова (за книгу «Штрафная роща» в 2005 году – высшая украинская награда для украинцев, пишущих на русском). В 2009 году за сборник стихов «На стыке моря и лимана» удостоен премии «Планета поэта» им. Л.Вышеславского. Международной премии им. Арсения и Андрея Тарковских. В.Ю.Пучков – Лауреат VI Международного Волошинского фестиваля в Коктебеле. Награжден золотой медалью американского Фонда «Андерсон Хаус» за лучшую поэтическую книгу года. Отмечен церковным орденом преподобного Нестора Летописца III степени. Член Союза писателей Украины и Союза журналистов Украины. Автор нескольких поэтических сборников. Стихи, переводы, публицистика печатались в альманахах, поэтических сборниках, периодических изданиях и т.д.
Но дело даже не в наградах и званиях. Хотелось бы сказать о Владимире Пучкове – не как о поэте вообще (хотя все его стихи высокого уровня и не раз отмечались престижными премиями). Не как о журналисте вообще. А о его личном коэффициенте полезного действия именно в развитии и жизни нашего города Николаева.
Однажды, получая очередной престижный приз, Владимир Юрьевич, смущаясь, заметил: «Не слишком ли много наград? Просто неудобно…» И это «неудобно» никогда не позволяло ему выпячивать себя и ставить выше других, на всех перекрестках «кричать» о своих достижениях. И вообще кричать или повышать когда-либо голос. Хотя именно Владимир Пучков был удостоен звания «Король поэтов» на Всеукраинском турнире «Пушкинская осень в Одессе». Он с большей охотой и восхищением говорил об успехах других. Умел слушать, слышать, помогать («проповедников – навалом, исповедники исчезли»). А такие люди, как правило, в дефиците.
К нему в редакцию очень многие люди приходили просто так, поговорить, излить душу – поэты, художники, коллеги, просто горожане. Его редакторский кабинет иногда превращался то в клуб по интересам, то в комнату психологической разгрузки для других. Собеседником он был очень интересным. При этом Владимир Юрьевич успевал писать, формировать очередной номер газеты, внимательно читать каждый материал. Он обладал редким редакторским даром. Когда ему сотрудники к вечеру приносили уже готовые к отправке в типографию газетные полосы, редактор охватывал взглядом все страницы и почти безошибочно указывал на строчку, где «прокралась» ошибка. А такое в газетном деле, увы, бывает часто. Бывало, что кто-то из сотрудников в спешке, написав газетный материал, перекручивал чью-то фамилию. Владимир Юрьевич, в глаза не видя этого человека, безошибочно указывал: «А ну, проверь…». И оказывался прав. Может быть, фамилии горожан отпечатывались у него в памяти произвольно за много лет работы в газете? А может, это просто особое чутье.
Владимир Юрьевич никогда не клялся в любви этому городу. Это не в его стиле. Он своим городом жил, дышал, принимал таким, как есть, гордился. И всегда старался сделать его лучше. До самых последних своих дней. Как поэт, он умел поэтизировать, придавать особый вкус и пыльным николаевским улицам, и цветущим акациям, и закату, и даже чудесной «морде коня». Вот лишь некоторые ключевые слова и строчки, которые трогают до глубины души, и которые часто цитируются на литературных тусовках: «Ах, какие медленные ночи в пыльном Николаеве моем», «и звезда упала за Терновку, никому не причинив беды», «акации южный акцент», «на стыке моря и лимана», «…и вода – золотою заваркой за Варваровкой», «защитное поле любви»…
Пучков создал свой неповторимый николаевский поэтический мир. Если пройтись по его стихам, то можно охватить то пространство, которое он исследовал, открыл, поэтизировал: «Ольвийский причал», «Кинбурнский офорт», «Лов ставриды в Черноморке», «Покровская ожина», «Воспоминание о конноспортивной школе», «Ягорлык», «Мичман В.И.Даль в Николаеве», «Река Мертвовод» и др. Здесь не просто вмонтированы географические названия, а созданы поэтические образы нашего края. Высшего качества и высокого эмоционального настроя.
Вот что сказал в личной переписке известный поэт, наш земляк, Марк Лисянский о поэзии В.Пучкова: «…в ней есть свое обаяние, своя, наша, южная земля, которую ты копнул глубже, чем мы, тоже влюбленные в эту землю. Ты достигаешь той таинственной естественности, которую я ставлю выше всяческих ухищрений и туманных намеков. Многие твои стихи переворачивают душу…».
«Я прочел это стихотворение ваше («Пахнут ночи дымом и черешней», – авт.) и… заплакал, – писал о стихах В.Пучкова писатель, лауреат Национальной премии им.Т.Г.Шевченко, наш земляк Александр Сизоненко. – И побежал (с моей-то ногою?) на первый этаж к жене, оттащил от плиты, стал читать и ей. И мы забыли о завтраке, узнавая и воочию представляя из вашей книги родную, полузабытую сторонушку. Из вашей книги явственно встает весь наш южный Причерноморский край… В ней слышится плеск лиманной и морской волны. Запах акации, матиолы, петунии и сирени причудливо мешается и перетекает в запах рыбы, водорослей, утреннего бриза. И над всем вашим поэтическим пространством реют и вьются чайки… И мне кажется, что я опять стою рядом с вами… Я благодарен вам за этот «элемент присутствия», которым отмечена ваша поэзия, духовно чистая, высокая и элегантная, как и ее автор. Вы отражаетесь в ней, как в зеркале: ваша личность, ваша зрячая и отзывчивая душа, ваш тонкий, даже утонченный внутренний мир… Давно не встречаюсь с таким изяществом стихосложения, с такой выразительностью, конкретностью и яркостью поэтического рисунка. Особенно острый дефицит интеллигентности и непринужденности в поэзии наблюдается нынче. И как отрадно находить эти качества у вас. …Живя в Николаве и редактируя вечернюю газету, писать такие стихи! Знать, за всю историю этого Адмиралтейского, флотского, судостроительного города такого редактора-поэта здесь не бывало. Да и был ли такой где-нибудь еще?…».
Все эти слова – высокая оценка таланта поэта, признание «очень николаевского Поэта». Конечно, оценка знаменитых писателей-земляков приятна. И им с высоты полета виднее, насколько В.Пучков «копнул глубже» то, что им дорого. Но только они уехали из Николаева, а Пучков остался и до конца своей жизни был со своим городом и в трудные, и в лучшие времена. Потому знал его и был действительно «очень николаевским». Отсюда его разбросанность, желание охватить необъятное. Он часто жаловался: «Как же не хватает времени на стихи…». И давно бы мог бросить все, «закрыться и писать». Но не бросал, потому что не мыслил себе изолированного существования без социума и своего Николаева. У него вечно было очень много интересных и нереализованных идей, которые не давали ему покоя. И в этом была какая-то одержимость – сделать для своего города так, как никто еще не делал. Своими проектами Владимир Юрьевич прививал вкус к творчеству, поэзии, воспитывал не назиданиями, а делами.
Как журналист и редактор именно Владимир Пучков создал в городе единственную и неповторимую по своему предназначению и содержанию детскую газету «Малек» в противовес гламурным журнальчикам, которые заполонили печатное пространство с 90-х годов и засоряли детям мозги. Николаевская детвора ходила в редакцию «Вечернего Николаева» тогда толпами, печатаясь в своей любимой газете, получая призы, соревнуясь в творчестве. Ни до, ни после такого явления, как «Малек», в нашем городе больше не было.
Для поэтической молодежи, не только Николаева, а всей Украины, именно Владимир Пучков «запустил» фестиваль «Ватерлиния». Он долго вынашивал эту идею и само название («такое, чтобы Николаев запомнился в стране»), продумывал сценарий, привлекал конкурсантов, отбирал вместе с членами жюри лучшие стихи, придумывал площадки и «добывал» средства. Он увлек своим проектом многих творческих людей. Второй фестиваль уже стал международным, в нем участвовали поэты разных стран. «Ватерлиния» запомнилась и стала действительно своеобразной визитной карточкой Николаева, о которой тепло вспоминают и теперь по всей стране. И желают ее возрождения.
Многие годы Владимир Пучков был членом оргкомитета, а потом председателем оргкомитета общегородской программы «Человек года» – «Горожанин года». И брал на себя большой груз ответственности по организации этого хлопотного мероприятия, в том числе, писал стихи лично для каждого номинанта персонально, часто вместе с николаевской поэтессой Екатериной Голубковой. Плохих стихов он писать не умел, а хорошие требовали много сил и умения.
Владимир Пучков ценил Слово. И не только поэтическое и журналистское, к которому предъявлял очень высокие требования. Его публицистика отличалась индивидуальным стилем, продуманным сюжетом и уместностью каждой детали. Он дорожил каждым написанным и сказанным словом. Никогда не вступал в полемику с ходу, не обдумав, если по жизни возникали «пикантные» или конфликтные ситуации. Слово, сказанное сгоряча, может ранить или даже уничтожить человека. Слово может вознести и спасти. Иногда сказанное им слово было негромким, но емким. И даже влияло на ход событий.
Припоминается такой случай. Однажды, кажется, еще в 90-е годы, на сессии городского совета (В.Ю.Пучков был тогда его депутатом) решался вопрос об оплате коммунальных услуг за художественные мастерские. Николаевские художники бедствовали, как и многие жители города, все тогда рассчитывались в основном бартером, зарплаты выдавались то колбасой, то носками, то кастрюлями. А депутаты горсовета требовали лишить художников льгот по оплате коммунальных услуг за мастерские. Заставить платить по «полной программе», что было на то время для художников неподъемным. В сессионном зале развернулись настоящие словесные баталии. На повышенных тонах все требовали… И решение не в пользу художников уже почти назрело. Но тут взял слово В.Ю.Пучков. Он сказал лишь несколько слов (в его манере – тихо, коротко, без излишних эмоций): «На днях вандалы разрушили, порезали на металлолом скульптурную композицию «Женщина Мира», созданную Галиной Мирошниченко на проспекте Мира. А сегодня депутаты горсовета, подобно вандалам, хотят лишить николаевских художников возможности работать в своих мастерских, установив непомерную плату за коммунальные услуги…». После таких слов депутаты, естественно, свои требования «взяли обратно». Кто же из них хотел прослыть в городе вандалом? Во всяком случае, оттянули это решение на несколько лет. Пока ситуация немного стабилизировалась.
И это не единственный случай. Владимир Пучков ценил художников, да и других творческих и не творческих людей за высокий профессионализм, старался помочь и поддержать. Всегда был в центре городских событий. По мере своих возможностей, влиял на процессы в различных комиссиях, в том числе, по переименованию улиц, созданию герба и флага г.Николаева, был в творческой группе по созданию гимна г. Николаева и т. д. И не только. Он умел влиять на многие процессы тихо, деликатно, интеллигентно. Иногда вовремя высказав свою точку зрения.
Сейчас в соцсетях идет полемика, нужно ли увековечить память В.Ю. Пучкова установлением в городе памятной доски? Или просто арт-объекта? Если да, то где? В каком виде? На какие средства? Если нет, то…
Очень жаль, что нет с нами сейчас Владимира Юрьевича. Он бы подумал, и точно нашел бы единственно правильное решение. И очень деликатно внедрил бы его в другие головы.
Екатерина Наточа.