Ничто на земле не проходит бесследно

18:39

Откройте “Вечерний Николаев” в Google News и  Телеграм-канале

ветеран
Д.Н. Гетман (четвертый справа) показывает оформленный им альбом для заводского музея

Заводская газета ЧСЗ «Трибуна рабочего» оправдывала свое название – она действительно была трибуной, с которой вещалось о заводских событиях. Корреспонденты С. Русецкая, Л. Хасхачих, Л. Кучеренко, В. Марущак, Л. Олейникова, В. Ярошенко оперативно и талантливо писали о строительстве кораблей, передовиках производства, о социальных вопросах и культурной жизни коллектива. Были еще рабочие корреспонденты – производственники, технари, а в душе – лирики и интеллигенты.

Особый интерес у читателей вызывали воспоминания ветеранов завода. Один из них, неутомимый Дмитрий Николаевич Гетман – человек честной и доброй души, ветеран войны и труда, потомственный судостроитель, искренне преданный заводу. Он из того поколения, что стояло у истоков нашего судостроения. Подумать только, 60 лет трудового стажа! Его руки строили эсминцы, сторожевики, ледоколы, подводные лодки, танкера, траулеры.ветеран
Разметчик, один из лучших бригадиров судосборщиков, мастер – выдержанный, доброжелательный, знающий, один из тех, кого называют «рабочая интеллигенция», он любил завод, город, людей.
Война нарушила мирную жизнь. Завод эвакуировали в несколько этапов в разные города. В Астрахань – ценное технологическое, судовое, энергетическое оборудование, секретные чертежи и другие ценные документы, материальные ценности и инструменты. Недостроенные корабли отвели в порты и на заводы Черного моря.
Инженерно-технический персонал, квалифицированные рабочие были направлены на Астраханский судоремонтный завод, где с сентября 1941 года по август 1945-го проходила их производственная деятельность. Совместно с астраханскими судоремонтниками они составили единый коллектив и приступили к выпуску оборонной продукции – фугасных и зажигательных бомб, снарядов, бронекатеров, ремонтировали суда, перевозившие грузы для фронта. В сентябре 1941-го около тысячи рабочих и специалистов завода были направлены из Астрахани в Сталинград. Здесь на Красноармейской верфи осваивалось производство корпусов танков и самолетов. О вкладе заводчан в освоение нового для них производства убедительно свидетельствуют ордена и медали. Самоотверженный труд обеспечивал выполнение графиков выпуска боевых машин. Имена передовиков часто упоминались в приказах по заводу, в центральной и местной печати.
Когда враг подошел к стенам Сталинграда, пришлось эвакуироваться дальше на Восток – на заводы Куйбышева, Урала, Сибири, Алтайского края. Невозможно назвать всех, отдавших знания, силы, опыт и саму жизнь для приближения Победы.
Многие судостроители были призваны в армию и прошли дорогами войны до Вены, Праги, Берлина. С сентября 1942 года начал свой ратный путь судостроитель из Николаева – Д.Н. Гетман. С наступающими войсками вела бои его минометная батарея 44 гвардейского полка 15 гвардейской дивизии.
Из воспоминаний Дмитрия Николаевича Гетмана:
«В январе 1943 г. наши войска перешли в наступление. В непрерывных декабрьских боях была окружена многотысячная группировка врага. Ликвидация окруженной группировки была возложена на войска Донского фронта под командованием генерала К.К.Рокоссовского. Одна из трудностей для наших войск – преодолеть рубежи к позициям врага по совершенно открытой местности, продуваемой всеми ветрами. К тому же начались лютые морозы до -45°С. Занимать новые огневые позиции пришлось на заснеженных полях, а для маскировки нарезать снежные кирпичи, т.к. никакие ломы не брали мерзлую землю.
О разведении огня нечего было и думать, чтобы не стать мишенью для артиллерии противника. Батарейный повар приезжал с кухней на позиции на захудалой лошаденке до рассвета, чтобы сохранить ее от гибельных обстрелов. Суп, налитый в котелок, приходилось пить как воду, т.к. от свирепых морозов он тут же начинал подмерзать. Кусок хлеба, выданный на сутки, надо было держать под одеждой ближе к телу, чтобы он не превратился в полуледяной комок. От обморожения артиллеристов, связистов, разведчиков, ездовых спасала мазь, присылаемая из тыла или раздобытая в отбитых от врага траншеях. От ледяного ветра приходилось поверх шинели с теплой фуфайкой надевать еще две-три плащ-палатки, а в валенки подкладывать в качестве стелек фашистские газеты. Впервые в своей жизни при таких морозах я увидел миражи – скопления на снегу разбитых грузовых автомашин, тягачей, трупы гитлеровцев превращались в какие-то странные холмы, причудливые деревья.
В конце января батарея достигла пригорода Сталинграда – Ельшанки. Страшная картина разрушений предстала перед нашими глазами. На сотни километров простиралась холмистая равнина, покрытая глубоким снегом, на которой кое-где возвышались печные трубы и части уцелевших фундаментов домов. Именно здесь, у Ельшанки, 31 января 1943 года мы узнали радостную весть о капитуляции фашистской группировки Паулюса. Через несколько дней увидели незабываемое зрелище: огромная колонна пленных немцев – покорных, обескураженных, недоумевающих, шла несколько часов под конвоем наших солдат, их было более девяноста тысяч. Среди моих боевых наград одна мне особенно дорога – медаль «За оборону Сталинграда»…
Вот уже 1944 год. Позади героическая оборона Сталинграда, долгие версты фронтовых дорог. Связисты и разведчики минометной батареи первыми дошли до родной Николаевщины. Разбитые при отступлении фашистов дороги превратились в сплошное месиво, кругом брошеные автомашины, снаряжение. Упорные кровопролитные бои были за Воссиятское, Вознесенск. Но самым жестоким и трагичным был бой за хутор Еланец. Вечером 16 марта бездорожье не позволяло подразделениям полковой артиллерии двигаться в темноте. Группа пехотинцев оторвалась от артиллеристов и подошла к крайним домам хутора. Жители уже ждали своих освободителей и бросились навстречу долгожданным нашим солдатам. Фашисты яростно сопротивлялись, их контратака оттеснила наших пехотинцев. А утром карательный отряд отомстил жителям хутора. Невозможно было видеть и забыть увиденное – расстрелянных стариков и женщин, прижимавших к груди детей. Мы поклялись отомстить врагу за смерть мирных жителей.
После этого боя путь мой и моих боевых друзей измерялся еще тысячами километров. Освободив родную Николаевщину, мы дальше шли дорогами войны. Мой последний бой был за город Дрезден».
Вернувшись после войны на родной завод, Дмитрий Николаевич нашел своих единомышленников-корпусников в сборочно-сварочном цехе – Г.С. Браславского, И.С.Винокурова. Все послевоенное судостроение является цельносварным. Внедрение автоматической и полуавтоматической газовой резки и цельносварного корпусостроения в условиях еще не полностью восстановленного завода с преобладающим количеством молодых рабочих было сложным. Стояла задача повышения ответственности работников службы технического контроля для обеспечения выпуска качественных изделий в обрабатывающих и сборочных цехах. Дмитрий Николаевич, опытный и грамотный специалист, будучи старшим контрольным мастером, начальником бюро технического контроля, принципиально относился к выпуску собранных и сваренных секций корпусов строившихся судов.
На заводе внедряется система бездефектного труда – изготовления продукции и сдачи ее ОТК, Регистру и представителю заказчика с первого предъявления. Разрабатывается документация о присвоении клейма «Отличное качество», Государственного знака качества. В этой системе Дмитрий Николаевич работал до ухода на пенсию. Будучи инженером отдела технического контроля, добивался при оформлении документов надлежащего их качества и сроков исполнения.
Завод гордился специалистами, длительное время работавшими в системе контроля качества и внесшими большой вклад в дело поддержания марки завода на должном высоком уровне.
С присущей ему ответственностью и аккуратностью Дмитрий Николаевич собрал материал и оформил альбом «История ОТК ЧСЗ» для заводского музея.
Дмитрий Николаевич – из плеяды рабочей интеллигенции. Его любовь к книгам, к искусству пришла с юности. Он вспоминал: учащимся фабзавуча выдавали какую-то сумму на проезд в училище. Ребята бегали пешком со Слободки на завод, экономя деньги, чтобы в выходной купить билет и посетить краеведческий или художественный музеи.
Дмитрий Николаевич сам неплохо рисовал, делал копии с понравившихся картин. Он был увлеченным поклонником отечественных и зарубежных художников, собрал несколько альбомов с репродукциями их картин, при возможности приобретал книги о художниках и музеях.
Бесконечно можно было слушать его рассказы о нашем художественном музее, его основателях, картинах. Он помнил все картины, находившиеся там до войны, составил перечень работ, пропавших во время оккупации, и поделился им с руководством музея.
Дмитрий Николаевич был в дружеских отношениях с корифеями культурной жизни города – Феодосием Тимофеевичем Каминским и Андрианом Митрофановичем Топоровым. Все интересное, что он узнавал от них, о чем они увлеченно беседовали, он не таил в себе, а старался поделиться с молодежью, привить любовь к краеведению и искусству.
В своих очерках он писал о том, что было близко и дорого его душе – о своем народном Ломоносовском училище, о кузнице рабочих кадров – фабзавуче, о друзьях-товарищах, об истории завода, любимом увлечении – книгах и живописи.
На книге «Крестьяне о писателях», подаренной Дмитрию Николаевичу Андрианом Митрофановичем Топоровым, есть дарственная надпись: «Другу – человеку, душа которого всегда живет правдой и искусством».
Лучше и не скажешь.
Алла Царенко,
ветеран ЧСЗ, в прошлом – библиограф
научно-технической библиотеки завода.