Количество различных рецензий и отзывов на книги и монографии украинских и зарубежных авторов, которые я успел написать за прожитые восемь десятков лет, переваливает за сотню. Но, признаюсь, когда впервые взял в руки книгу «Арабески и Сны» Александры Филоненко, увидевшую свет в нашем городе благодаря издательству Ирины Гудым, не думал, что встречусь с такими трудностями при написании отзыва. Книга привлекла внимание необычной, весьма художественно выполненной обложкой. На ней была золотистая вязь под названием. Ниже – верхняя часть таинственного женского лица с внимательным взглядом черных глаз. Мне дали её почитать за обещание поделиться своим мнением о ней. Ведь эту книгу приобрели все библиотеки города, её отметили среди удачных изданий города за прошедший год.
Долго не мог разобраться, к какому же жанру отнести написанное? Арабеска – для уточнения заглянул в интернет – это европейское название сложного восточного средневекового орнамента, состоящего из геометрических и растительных элементов. Она даже может включать каллиграфические элементы
на арабице. И, действительно, что-то средневековое, сказочное просачивалось в тексте каждого из десяти рассказов, включенных в первый раздел книги, и двух – второго, которые автор назвал снами. Чтобы читатель прочувствовал аромат образов автора, сюжетной направленности, на примере одной арабески, озаглавленной Александрой «Шубка», процитирую отрывки произведения, перескажу содержание, а текст, заимствованный из арабески, буду выделять курсивом.
В «Шубке» рассказывается о том, как однажды в штормовую ночь к морскому маяку на маленьком островке прибилась моторная яхта. Старый смотритель маяка и мужчина, оказавшийся на яхте, вместе надежно прикрепили её к причалу.
Прибывший был не один, а с женщиной. И читатель видит, как мужчина «крепко обняв за плечи, почти волоком вел какую-то женщину, которая явно сопротивлялась и, похоже, была чудовищно пьяна, потому как едва переставляла ноги. Но самым странным было то, что она босая и завернута в какую-то короткую шубку».
Старый смотритель маяка выделил неожиданным гостям комнатку на втором этаже его домика, где когда-то
они жили с женой, но куда после её кончины он не поднимался. Действительно, соглашаюсь я, отметив такую психологическую деталь. Человеку не так–то легко проживать одному в местах, где раньше бывал счастлив с кем-то другим. Понятно, почему старик не пошел за гостями.
И, как подтверждение этой мысли, дальше читаю: «Провожать гостей наверх – значило вступать в область воспоминаний о прежней жизни, которые все еще причиняли ему боль». Позднее выясняется, что прибывший мужчина – известный врач, а женщина – его жена. И она обладает сказочным голосом. «Голос у
неё был удивительный: старик такого никогда не слышал, как будто вовсе и не человек пел, а ангел какой-нибудь».
Далее врач спустился к старику, держа в руках шубку жены, и попросил спрятать вещь подальше и понадежнее. Смотрителю просьба показалась странной, но не его это дело, мало ли у кого какие причуды. И он «спрятал шубку в каморке под самым световым колпаком маяка, куда никто никогда, кроме него, не заходит. И ключ от которой он всегда носит с собой».
Шторм на море свирепствовал несколько дней, и старик постепенно узнавал кое-что из жизни своих неожиданных гостей. Оказалось, врач давно и сильно любит свою жену. Знает, что она не только чрезвычайно талантливая певица, но, можно сказать, гениальная. Хотя абсолютно безумная… Но она прекрасна в своем безумии. И, чтобы уберечь её от психиатрической больницы, он решил жениться на ней.
«Он говорил с таким жаром, серые глаза его пылали, а достаточно обычное, даже простоватое лицо его вдруг осветилось удивительным светом и стало невероятно красивым. Старому смотрителю было знакомо это чувство, которое мужчина может испытывать только к той самой женщине и, пожалуй, один лишь раз в жизни. Он невольно проникся сочувствием к странному доктору».
Море бушевало несколько дней. Жена приезжего по вечерам удивительно красиво пела, но неожиданно замолкала. Однажды молчание затянулось дольше обычного. Оказалось, у доктора закончились необходимые препараты, которыми тот успокаивал жену. И он попросил старика присмотреть за певицей, если она проснется до его возвращения из городской аптеки.
– Я буду вас ждать, – только и ответил смотритель. А вечером, когда старик приступил к своей трапезе, вдруг скрипнула кухонная дверь. «Вошла Она. Остановилась посреди кухни и, улыбаясь, огляделась вокруг. Она была босая, а изящные линии её тонкого текущего тела облегало старое-престарое платье его супруги – лазурно-бирюзовое, то, в котором она выходила за него замуж и которое потом надевала только по праздникам в дни их солнечной веселой молодости. Её длинные светлые волосы казались спутанными ветром и влажными, как будто еще не просохли после морского купания. В кухне запахло морем и солнцем. Она подошла к столу… Её аквамариновые глаза смеялись. Бледно-розовые губы дрогнули, и полилась песня».
Когда доктор вернулся с лекарствами, певицы на маяке не было. Исчезла каким-то образом и её шубка.
– Где же мне её теперь опять ловить? – крикнул врач и бросился бегом к пирсу. Отвязав яхту, он вскочил на борт, завел мотор и унесся прочь в морскую даль.
Арабеска про шубку на этом заканчивается. А меня словно окунули в детство. Вспоминается сказка о лягушке–царевне, тоже сбросившей свою кожу и ставшей Василисой Премудрой после встречи с Иваном-царевичем. А ведь, действительно, в нашей жизни каждый талантливый человек нуждается в постоянной заботе и бережном отношении к своему дарованию.
Такими сюжетами, полусказками, смешанными с реальностью, являются все арабески и сны в книге Александры Филоненко. Меняются только страны, где происходят события, и ассоциации, которые всплывают в памяти от прочитанного. Сближают написанное с реальностью и некоторые детали. В конце каждого произведения стоят конкретные даты начала и окончания его создания. И указаны знакомые места: Николаев, Очаков, Ольвия. Кроме того, у большинства арабесок есть посвящения конкретным людям. Среди них встречаются фамилии людей, хорошо известных многим николаевцам, – профессора Пронкевича, художников Бахтовых и Татьяны Кручининой, которая подготовила прекрасные иллюстрации к книге.
Все же, дочитав последний сон, описанный автором, я так и не разобрался, к какому же жанру можно отнести удивительную книгу, изданную в нашем городе. Но для себя твердо решил: обязательно дам её почитать и жене, и внучке.
Илья Стариков,
почетный доктор педагогических наук НАПН Украины,
профессор психологии