“Чтобы понять, что такое война, нужно стоять у разваленного здания”, – сказал в интервью “Украинской правде” наш городской голова Александр Сенкевич. Но в то же время, самую известную, самую трагическую николаевскую развалину, поврежденное ракетным ударом 29 марта здание Николаевской ОГА, мэр хочет… снести. Креативные и хазяйновитые южане сразу отреагировали – наперебой выдали в Facebook прекрасные проекты нового, отстроенного админздания. Сияющее стекло, модный конструктивизм, обыгранная “дырка” от ракеты, колокол, футуристический тризуб. Красота…
А тем временем, по всей Украине уже звучат идеи сохранения знаковых развалин, воронок, ржавых остовов машин-убийц для сохранения памяти об этой войне. Идея далеко не новая, и она – правильная! Чтобы помнить войну – ее нужно увидеть, потрогать, почувствовать. У нас впереди – жизнь, когда умолкнут пушки и заговорит дипломатия. Нам еще не раз расскажут: “не все так однозначно”, “это другое”, “кто старое помянет”. Нам еще водить и водить наших детей и внуков к этим развалинам, поминать старое, быть однозначными в вопросе, кто пришел и сделал с нами всё это.
Николаевская руина с дырой от российской ракеты давно стала трагическим образом, узнаваемым на уровне всей Украины и за ее пределами. Ее часто видно на иллюстративных фото. Она стала частью мемов, произведений искусства, новым символом расстрелянного, но не сломленного украинского Николаева. Сносить это знаменитое здание? А надо ли?
Для облгосадминистрации, облсовета и других важных органов управления найдутся новые достойные места. Разрушенная ОГА – это уже готовый уникальный мемориал.
Наша бедная ОГА, конечно, некрасивая, и испортит нам весь вид восстановленного послевоенного Николаева, о котором уже мы все мечтаем. Вы спросите: как же купаться в фонтанах, кататься на коньках там, где “фонит” реальная трагедия? Наверное, так же, как и вкушать “Николаевский Наполеон” на… Мариупольской. А что поделаешь. Разве наша беда – красивая? Все мы мечтаем о будущей мирной жизни, а войну хочется поскорее стереть, залечить, забыть. Исторический опыт показывает: залечить – не выйдет. А забыть – нельзя.
ДЕШЕВО, БЫСТРО И СИЛЬНО
Давайте вместе пофантазируем о грядущем. Однажды, когда-нибудь, придет время объявлять конкурс на лучший проект мемориала жертвам российской агрессии. Не исключено, что вызов примут художники далеко за пределами Николаева. Учитывая наш богатый опыт резонансных арт-объектов – только представьте, что начнется вокруг этого конкурса! Как долго и сложно будут выбирать лучший проект. Возможно, катавасия затянется не на один год. А каким будет финальный результат? Найдут ли консенсус историки, арт-сообщество, должностные лица, простые городские жители? “Выстрелит” ли этот арт-объект далеко за пределами Николаева, превратится ли в туристическую изюминку? А подъемная ли это вообще задача – емко и чувственно изобразить нашу войну из “гламурного” мрамора, сияющего стекла, новенького металла, мирно попивая кофе под мирным небом в своей мастерской?
Я уже себе ясно представляю, как любой победивший вариант вызовет одинаковое количество недовольных воплей. “Что они построили? Куда смотрели? Кого понабирали в комиссию? Где уважение к памяти погибших? Где художественный вкус? Неужели некуда девать деньги?!”
Этот памятник должен быть настолько грандиозным по размеру и по замыслу, чтобы возвышаться над нашими традиционными николаевскими чварами. Он должен быть достаточно простым, чтобы бить наотмашь без слов. И в то же время, вмещать в себя все символы той самой “дыры” в сердце Николаева, которую залечить не удастся ни через 10 лет, ни через 100. Приглаженный глянцевый памятник не нужен! И нет, он не должен идеально и комфортно вписываться в мирный, отстроенный городской пейзаж. Война – некрасивая, простая, страшная. Не мы её такой придумали, не мы её сюда приглашали. Стены должны быть серыми, края – рваными, глазницы окон – пустыми и темными. Он должен быть настолько сильным, живым и говорящим, чтобы безмолвно спрашивать у будущих мирных поколений николаевцев, не державших в руках оружие, не слышавших в своей жизни ни одной сирены: “Можем повторить? А ты уверен?..”
Сколько бы поколений ни прошло, “оригинал” всегда будет пахнуть войной. Там можно будет физически ощутить ужас трагических дней. А что, если бы вон та плита рухнула прямо на меня? А что, если бы вон тот кабинет за разрушенной стеной был мой?.. Оттуда будут смотреть на нас души убитых. Им можно будет принести цветы.
Сама История отрисовала для нас этот проект, и даже фактически его отстроила. Оформить поврежденное здание в мемориал выйдет значительно быстрее, значительно дешевле, чем снос многоэтажки и все работы по сооружению нового мемориала. И лучше, больше, трагичнее и уместнее – никакой человеческий разум не создаст. А место? Как выбрать самое подходящее место для мемориала, если оно – именно здесь?
И еще раз о будущем. Набирающая оборотов волна дерусификации неизбежно докатится и до Николаева. Как нашему городу, неразрывному с “имперской” историей, встать в общий строй со всей Украиной? Переименовать Адмиральскую? Убрать всех адмиралов? Закрасить мурал с кораблями, стереть память про ДОФ, “Старофлотские казармы”? Ребята, никак! Оставьте Адмиральскую потомкам. Но над Адмиральской, над ее мирными зелеными скверами и светомузыкальными фонтанами, непременно оставьте серое страшилище – наше сердце, изувеченное “русским миром”.
Городу-герою, городу-крепости не к лицу переписывать историю. Ему к лицу мужественное признание: да, уроки истории были. И мы их выучили на “отлично”.
АНАЛОГИ – ЕСТЬ! КАК ЭТО ДЕЛАЕТСЯ В ДРУГИХ ГОРОДАХ
Уже известно, что знаменитый разрушенный мост, под которым жители Бучи и Ирпеня прятались от бомбежек, не будет восстановлен, а станет мемориалом. Один из лидеров мнений в Telegram недавно вспоминал свою поездку на “кладбище разбитой военной техники” в Баку – по его мнению, это сильнейший мемориал, и стоит организовать подобное в центре Киева.
Что касается консервации зданий, разрушенных авиаударами – нужно видеть, как это сделано в городах Сербии, пострадавших от бомбардировок 1999 года. Не будем сейчас касаться деталей операции “Союзная сила” в Югославии, сегодня это отдельный политический вопрос. Вспомним лишь, что разные источники до сих пор называют разные цифры по погибшим гражданским – от 500 до 5000.
Сербы бережно хранят память о своей войне. Выразительные руины после бомбёжек сегодня выглядят точно так, как в день гибели зданий. В 2005 году всем этим объектам государство присвоило статус памятников культуры.
В 2006 году я побывала в Сербии по студенческому обмену. Нас, киевских студентов, ровесники-сербы привели ко всем пострадавшим админзданиям столицы, и сами очень настаивали на этой экскурсии. Для них это оказалось не мене важно, чем показать украинским гостям все “открыточные” виды Белграда: дядьку с мечом – “Победника”, рыбацкий Земун, площадь (“трг”) Республики, где молодняк назначает свидания “код коне” (“у коня”). Именно здесь нужно было съесть лучшую в городе “питу”, “чевапчичи” и другую пёструю национальную снедь (как белградцы, из пакета, на ходу!) И конечно, белградский драмтеатр, где всякий культурный человек должен увидеть подлинную “Господжицу министаршу”. Но развалины – это нечто особенное и важное для местных.
Здания-призраки Минобороны Югославии, Генштаба, телестудии, останки загородной Авальской телебашни предстали нашему взору не бомжатниками, а именно памятниками – ухоженными, прибранными, охраняемыми. На контрасте с сияющими кафешками и бутиками они дают тот самый яркий “флешбек”, будто война была здесь много лет назад… и была вчера.
Нашим гидам было чуть за 20. Далеко не все они сами видели боевые действия в Югославии. Одна из девушек вспомнила: она была маленькая, а ее мама работала в здании югославской телерадиокомпании RTS. В день, когда на телестудию упала бомба, по счастливой случайности была не мамина смена. Среди сотрудников были невинные жертвы – хоть натовцы и заранее предупреждали об ударах, “подлец Милошевич” намеренно оставил гражданских на местах.
Милошевича сербская молодежь терпеть не может. Недобрым словом вспоминают и его пропагандистское телевидение, которое “показывало розовые сопли” и “отупляло людей”. Современные сербы образованны, много путешествуют, понимают, почему рыночная экономика лучше социализма, и зачем хотеть в Евросоюз. О своем гении Эмире Кустурице молодое поколение говорило с обидой: “Он показал нас в своих фильмах какими-то чокнутыми дикарями, в мире все это обожают, но мы совсем не такие!” Однажды я употребила слово “балканец”… и с удивлением узнала, что это оскорбление. Они так называют вон тех типичных персонажей из фильмов Кустурицы, нечёсаных юго с “калашом”. Белградский хипстер может и обидеться.
И при всем при этом – нужно видеть, насколько белградцы не любят НАТО. Вот уже сколько лет поддержка вступления в этот военный союз в Сербии минимальна, туда не хочет даже молодежь. Возможно, поэтому сегодня из Сербии получился оплот “ватной”, пророссийской Европы. И это – лучшее подтверждение тому, что памятники работают отлично.
Нам очень нужен такой же памятник жертвам российской агрессии. Чтобы в этом городе больше никто и никогда не захотел “повторить”.
Руины Николаевской ОГА в работах украинских художников. По материалам Niklife
Ирпень: разрушенный мост, который оставят нетронутым в виде мемориала
Харьков: “Памятник дружбе народов” – российский снаряд напротив админздания
Белград: здание Минобороны Союзной Республики Югославия, разрушенное авиаударом, наши дни